фильм сволочи кадры из фильа и постеры




	фильм сволочи кадры из фильа и постеры Александр Атанесян снимает фильм "Сволочи" про малолетних диверсантов Великой Отечественной В горах Армении в самом разгаре съемки нового фильма известного режиссера и продюсера Александра Атанесяна. Интерес вызывает прежде всего сюжет этой военной приключенческой драмы, в которой рассказывается о созданном НКВД в 1943 году лагере, где из малолетних уголовников готовили диверсантов для заброски в немецкий тыл. Высокий уровень сценария гарантирует фамилия автора - писателя и драматурга Владимира Кунина, создателя "Хроники пикирующего бомбардировщика" и "Интердевочки". Как говорит режиссер картины Александр Атанесян, "Кунин утверждает, что это реальные события, и у меня нет оснований ему не верить - в его автобиографической повести "Мика и Альфред" есть две главы, в которых описывается история его попадания в этот самый лагерь". Поверить сказанному действительно стоит, ведь биография Владимира Кунина сама по себе заслуживает экранизации: беспризорник, оказавшийся в тюрьме за вооруженное ограбление, фронтовик, летчик, позднее - чемпион СССР по акробатике, цирковой артист, журналист, писатель и эмигрант. Сценарий фильма "Сволочи" переработан из одноименной повести Кунина, героями которой стали малолетние воры и убийцы, которых вытаскивают из тюремных камер и направляют в засекреченный тренировочный лагерь в горах, где из них предполагается в кратчайшие сроки сделать диверсантов-парашютистов, обученных действовать в тылу врага. Своеобразный "ответ Гитлерюгенду", но выполненный в духе отечественных традиций - по-лагерному. В самой книге внимание читателя почти поровну делилось между героями-подростками и взрослыми обитателями лагеря. Непонятно было, кому труднее: прошедшим уличную и тюремную науку выживания беспризорникам, для которых обучение стрельбе, метанию ножа, навыкам подрывника, альпиниста и десантника - на высоте нескольких километров над уровнем моря, за тройным оцеплением и под постоянным надзором - было лишь отсрочкой смертного приговора (поскольку миссии им предстояло выполнять исключительно самоубийственные). Или воспитателям: контролировать сборище шпаны, следить за тем, чтобы они не только не поубивали друг друга и не сбежали, но и чему-то научились, и так нелегко, а от сознания того, что это все же дети, тошно. Тем более что в случае провала всей затеи взрослые должны отвечать головой. Понятно, что на роли преподавателей оказались отобранными два наиболее харизматичных актера нашего кино: Андрей Панин и Андрей Краско. Мрачноватому Панину (кстати, именно Атанесян открыл его в своем криминальном боевике "24 часа", после которого к Панину надолго прилепилось амплуа мафиозо) предстоит сыграть начальника лагеря Вишневецкого. Режиссер так описывает этого героя: "Он отозван из лагеря, в котором оказался в 37-м. Когда генералы говорят Вишневецкому: "Вы призваны возглавить эту программу", он задает два вопроса: "Контингент и командный состав?" Не случайно ему говорят: "Контингент вам знакомый", - то есть уголовники; а насчет преподавателей объясняют: "Берите кого угодно, отзовите с фронтов, из лагерей". То есть получается, что половина преподавателей в этом лагере - тоже репрессированные люди, которых Вишневецкий вытаскивает, и героя Краско в том числе. Вишневецкий, замкнутый в себе, потерявший жену и сына, не проявляет особых чувств к своим подопечным - с него станется отдать приказ о расстреле провинившегося, отчеканив охранникам: "Ваша проблема - моя ответственность". Андрей Краско играет старшину лагеря дядю Пашу, и характер его героя гораздо мягче. Хотя в Армению Краско прилетел заросший бородой и с серьгой в ухе, напоминая заправского пирата, усилия гримеров сделали свое: армейская стрижка и оставленные густые усы превратили его в добродушного кладовщика, который явно симпатизирует юным "сволочам". На вопрос, не отвлекут ли два сильных актера внимание от актеров-дебютантов, да к тому же еще и детей, Атанесян отвечает без раздумий: "Два наших главных молодых актера - Саша Головин и Сережа Рыченков - не слабее многих взрослых актеров. Надо было видеть, как они готовились к съемкам и как снимались. У меня особая система отношений с актерами - я не люблю с ними работать в том смысле, который обычно вкладывается в это слово. Я предпочитаю вытаскивать из актера то, что в нем уже есть, то свое, родное, что внутри заложено, - любовь, ненависть. А в этих пацанах заложено очень многое". Режиссер произносит эти слова, стоя перед ереванским кинотеатром "Москва", где находится штаб-квартира компании "Парадиз" (именно продюсерский центр "Парадиза" совместно с компанией "Ритм" и Фондом Ролана Быкова осуществляют производство фильма "Сволочи"). Сегодня у съемочной группы выходной день, и большинство актеров и техников только что "спустились с гор": съемочная площадка, на которой оборудован тот самый высокогорный лагерь, и вправду находится высоко в горах, среди сугробов и ледников Арагаца - самой высокой вершины Армении. Но это наверху, а в Араратской долине в это время цветут вишни, и вид обожженных горным солнцем киношников, вымазанных по самые уши кремами от ожогов, немного пугает. Десяток московских пацанов тем не менее чувствуют себя здесь как нельзя лучше: носятся по площади, затевают шуточную потасовку, обступают лоток с дешевыми солнечными очками. "Полюбуйтесь, - представляет свою команду режиссер. - Слева стоит Принц - он стоит один всегда, он работает "по-царски". Рядом стоит Окунь. Вдумайтесь в кличку и сравните с внешностью. Вот самый маленький - Шкетяра. Когда я их выбирал, сначала шел типаж. Я держал в голове, кто мне нужен, а потом смотрел пацанов - они смотрели, кто они, что они. Кузя играет преступника Студера. Ему надо было подойти и сказать: "Дайте папироску", а потом отобрать всю пачку. Я его поставил на пробы, где он подошел и вместо фразы "дайте папироску" сказал коротко и с шиком: "Курить!" Все с ним стало сразу понятно. При том, что актеры-дети редко сразу понимают импровизацию - им надо дней пять покрутиться на съемочной площадке, чтобы почувствовать свободу. Эти врубаются сразу, они за это и были выбраны". Естественно, все эти пацаны подбирались для съемок долго и тщательно: примерно половина из них прошли школу "Ералаша", еще половина - из театральных школ училищ. Сережа Рыченков, который играет беспризорника Тяпу, - из циркового интерната Юрия Никулина, есть и профессиональные дети-каскадеры, Илья Сысоев и Иван Балабушевич. Еще в Москве вся эта разномастная компания ходила в школу к каскадерам (кстати, почти все их учителя играют роли лагерных преподавателей, одновременно подстраховывая молодежь), но, глядя на их модную одежку, трудно поверить, насколько органично может смотреться на них альпинистское снаряжение, шипованные ботинки и ватные штаны. На мое замечание о том, что держатся они вполне по-беспризорному, то есть нагло, получаю разъяснение о том, что это не наглость, а то, что называется детской непосредственностью: "Они свободные люди, у них еще нет масок. Маски появятся, когда они после премьеры выйдут на сцену кланяться. Тогда они подумают, какую маску примерить". Маски масками, но в тот момент, когда я смотрю на этих детишек, за их плечами уже десять дней тяжелых съемок в районе озера Севан, окрестности которого превратились в австрийские Альпы. Там снимали высадку юных диверсантов возле немецкой военной базы "Гефлюгельхоф", взрыв базы и отдельно - эпизод с несчастным случаем на тренировке (Илья Сысоев, играющий юного уголовника Матаню, срывался с отвесной скальной стены и с высоты двенадцать метров падал спиной вперед на штабель картонных коробок). "Идите сюда, сволочи!" - внезапно зовет Атанесян. "Сволочи" охотно подходят и по-детски непосредственно обступают нас. "Ответьте на вопрос: вы наглые?" - "Да, очень", - слышится отлаженных хор голосов. "А кого боитесь?" - "Балабушевича (постановщик трюков). Он за каждую сигаретку дает соточку (отжиманий). Я подкачался здесь". - "Я тоже". - "А вот этот сачок, в Москве на тренировки не ходил". - "Зато я здесь знаете как шпарю? Тридцать запросто могу отжаться". - "Покажи". - "Отжаться?" - "Да, сколько можешь". - "Прямо здесь?" - "Хвастался - надо отвечать за свои слова". Паренек некоторое время возится с наушниками от плеера, падает прямо на бетонную плитку и под счет одного из коллег честно отрабатывает пятьдесят отжиманий. Тут появляется помощница режиссера Яна и уводит ораву кормиться, а я продолжаю расспрашивать Александра Атанесяна. Оказывается, сценарий сам попал к нему в руки, причем совершенно случайно: "Мне позвонил Юра Кушнерев, продюсер этой затеи, и сказал: "Шура, у меня есть один сценарий, который я бы хотел, чтобы ты почитал". Я говорю: "На какой предмет, я же не редактор?" - "Хочу, чтобы ты срежиссировал". А я узнал, что про войну, и совсем расхотелось - не моя тема. Лежал он у меня несколько недель, а тут заседание гильдии продюсеров, и в ночь перед этим решил пробежать глазами, чтобы хотя бы было о чем сказать. Лег в одиннадцать почитать и, пока не закончил, не смог уснуть. В этом сценарии есть главное, то, что должно быть в любом фильме, - увлекательность. Это вроде бы не детектив, не экшн в чистом виде, не Кафка, не Набоков. Простая история, оторваться от которой невозможно. Я хочу сказать только, что за пятнадцать лет продюсирования мне в руки попадала, может быть, всего пара сценариев такого высокого кинематографического качества. Мне нравится ситуация, в которой я оказался в этом фильме. Обычно в российском кино, да и в советском кино прошлых лет практика была такая, что режиссер приходил с готовым сценарием и предлагал его - на госкино, на киностудию, продюсерам. Сегодня все чаще и чаще продюсер находит сценарий сам и потом приглашает режиссера. Мне нравится этот подход, потому что часто режиссеры (я себя не отделяю от прочих) думают, что если им попался в руки любой интересный материал, они его смогут сделать. Но если анализировать творчество каждого, понятно, что кто-то лучше делает драму, кто-то мелодраму, кто-то экшн, кто-то триллер. Со стороны, как правило, виднее, насколько режиссер соответствует материалу. В таком случае возникает вполне логичный вопрос о том, почему Атанесян, до сих пор снявший в качестве режиссера только криминальный триллер "24 часа", мелодраму "Летний дождь" и современную телевизионную версию "Ихтиандра", взялся за педагогический боевик времен Великой Отечественной? Ответ прост, хотя и не без парадоксальности: "Сволочи" - это история о братстве двух пацанов, оказавшихся в грязи, в ненависти, в крови. Природа любви и ненависти лежит ведь не в историческом материале. Достоверность работает только в отношении костюмов, техники и прочего. Как говорил Сергей Параджанов, который привел меня в кино, "не обязательно снимать войну, если фильм о войне". Война - это фон в той же степени, в какой вся наша жизнь - фон для человеческих чувств. Что бы я ни делал, всегда для меня главным остается человек - как он поступает в определенных обстоятельствах. Обстоятельства нужны для того, чтобы проявить человека, то, на что он способен". У съемочной группы фильма "Сволочи" уже почти истекло время, за которое они бы успели выяснить, на что способны актеры - и дети и взрослые - в армянских горах. Ближе к майским праздникам им придется перебираться обратно в Москву - для съемок в павильонах. Завершить же и съемки, и сам фильм должна сцена празднования шестидесятилетия Победы: в этот день, по замыслу создателей фильма, на Васильевском спуске должны встретиться два ветерана, прошедшие когда-то через горный лагерь.
	http://davidoss.narod.ru/ http://Movie2.narod.ru/101.html http://davidoss.narod.ru/ http://prokino.net.ru/parser.php?q=90 http://www.svolochifilm.ru/